Уважаемый суд!
Уважаемый председательствующий!
Господа присяжные заседатели!

Сегодня, 18 мая, ровно год, как я вступила в этот уголовный процесс. Этот год своей жизни я разделила с моим подзащитным – очень уважаемым мной человеком, большим специалистом, судьей с большой буквы – господином Джакишевым Сайлаубек Абильдаевичем. Рядом все это время находилась его верная супруга – также глубоко уважаемая мною женщина, не только жена, но и прекрасная мать, бабушка, и что немаловажно – ученый, педагог, воспитавшая не одно поколение специалистов, среди которых элита казахстанского общества – много лет она отдала работе в Академии государственного управления при президенте РК. Среди ее учеников – нынешние министры, руководители различных ведомств и подразделений, судьи и работники правоохранительных органов.

Правильно сказал государственный обвинитель однажды во время процесса, что мы уже год живем этим делом. Мы действительно стали как одна семья, узнали друг о друге все. За год мы вместе отметили дни рождения всех членов наших семей, пережили утраты (умерли моя мама, муж и брат адвоката Ким Венеры, сват Алмаз Дулатовны). Наши отношения построены на взаимопонимании, сострадании, поддержке, т.е. между нами сложились самые настоящие теплые человеческие отношения. Мы научились понимать друг друга с полуслова и полувзгляда.

Год жизни – это много или мало? За год можно находясь в кругу близких и родных людей, заниматься своим любимым делом, наслаждаться жизнью, радоваться успехам и достижениям своих детей, видеть первые шаги своих внуков, слышать их первые слова. Всего это были лишены наши подзащитные. Потому что год в неволе – это очень много. Причем это произошло в результате вероломного, незаконного вторжения в святая святых – сферу отправление правосудия.

Нас объединяет одна цель – доказать невиновность подсудимых и полную несостоятельность обвинения. И в этом нам помогает глубокое знание и уважение к закону, вера в торжество справедливости.

Цель наша – не только отстоять честное имя и доказать невиновность находящихся на скамье подсудимых экс-судей Верховного Суда Республики Казахстан Сайлаубека Абильдевича и Алмаз Дулатовны, но и восстановить репутацию всей судебной системы, как ветви государственной власти, которую жестко и грубо скомпрометировало данное уголовное дело.

Вся страна, и даже весь цивилизованный мир стали свидетелями и очевидцами событий, развернувшихся 14 апреля 2011 года вокруг судебной системы Казахстана. Небывалый по своему масштабу и гласности факт отстранения 6 судей Верховного Суда и возбуждения уголовного дела в отношении наших подзащитных потряс не только юристов, но и весь народ Казахстана. Несмотря на основополагающий принцип уголовного процесса о презумпции невиновности, закрепленный в Конституции страны и означающий, что каждый считается невиновным пока его виновность в совершении преступления не будет доказана в установленном законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда, Общественности был преподнесен как свершившийся и доказанный факт того, что судьи Верховного Суда выносили судебные решения в пользу частных лиц, вмешивались в судебный процесс, лоббировали интересы деятельности лжепредпринимателей, а в действиях председателя надзорной судебной коллегии по гражданским и административным делам А.Ташеновой и судьи Верховного суда С.Джакишева установлены признаки коррупционного преступления, выразившегося в злоупотреблении должностными полномочиями при вынесении решения в пользу АО «ФИК «Алел» за незаконное вознаграждение, причинившим многомиллионный ущерб государству. Я привожу дословно громкие заголовки СМИ тех дней со ссылкой на выступление Главы финпола на заседании Сената.

В связи с тем, что возбуждение настоящего дела было изначально предано широкой огласке, ход следствия периодически доводился до общественности, бурно обсуждался как на страницах печатных изданий и Интернета, так и буквально на кухнях наших квартир, Подсудимые приняли, как я считаю очень мудрое, грамотное и поистине политическое решение – передать рассмотрение уголовного дела суду присяжных.

Господа присяжные, вам предстоит выполнение великой миссии. По всем существующим канонам судьи и только судьи могут и должны вершить правосудие. А кто может судить судью? На этот вопрос ответили сами судьи, которые в силу сложившихся обстоятельств оказались на скамье подсудимых.

Джакишев С.А. и Ташенова А.Д., имея за плечами огромный судейский опыт, обладая фундаментальными знаниями юриспруденции, объективно и беспристрастно оценив все перспективы данного уголовного дела, вполне сознательно и обдуманно приняли решение – их должен судить народ, который на протяжении веков в поисках справедливости шел именно в суд.

Подумайте, господа присяжные, доверили бы они свою судьбу вам, если бы хоть в какой-то степени, хоть на толику, чувствовали свою вину? Не легче ли было им воспользоваться правом на рассмотрение дела профессиональным судом, келейно, рассчитывая при этом на то, что профессиональные судьи – их бывшие коллеги, проявят естественную для каждой профессии корпоративную солидарность. Но это в том случае, что они бы считали себя виновными и поэтому могли рассчитывать на некоторую снисходительность со стороны своих бывших коллег.

А наши подсудимые, убежденные в своей невиновности и полной абсурдности обвинения, выносят на ваш суд не только свои слова и поступки, но также причины и поводы, послужившие основанием для возбуждения уголовного дела. Кроме того, Вам предстоит дать оценку тем методам и способам, которые применялись органами следствия для того, чтобы обосновать обвинение, основанное фактически на домыслы и предположениях.

Господа присяжные! Перед вами стоит очень ответственная задача – решить – виновны ли подсудимые Джакишев С.А. и Ташенова А.Д., совершили ли они те действия, которые органами уголовного преследования названы преступными, могут ли они в рамках настоящего уголовного дела отвечать за ошибки всего судейского корпуса? Мы все помним, как в зале судебного заседания раздавались гневные высказывания свидетельницы Шакиргановой и сопровождающих ее лиц о том, что подсудимых надо сурово наказать, а их самих признать потерпевшими по данному уголовному делу, только лишь потому что они, де, пострадали от судебной системы. Все это безропотно было выслушано нашими подзащитными, и как вы заметили, ни один из них ни словом не обмолвился о том, что это, дескать, не относится к их действиям, не вменяется им в вину, что они не выносили ни одного из оспариваемых этими лицами решений. Это свидетельствует о высокой гражданской позиции подсудимых, осознанием ими того, что они – судьи Верховного Суда страны – олицетворяют судебную систему в целом и должны отвечать за ее ошибки. Но в нашем случае мы находимся ни на собрании, заседании круглого стола, конференции или докладе, где обсуждаются пути решения задач, стоящих перед судами. Мы находимся в зале судебного заседания по рассмотрению конкретного уголовного дела в отношении конкретных лиц, обвиняемых в совершении конкретных преступлений.

Поэтому я считаю необходимым, уважаемые присяжные заседатели, довести до вас одну из основополагающих норм уголовного процесса, заложенную в статье 320 УПК РК, которая гласит: «Главное судебное разбирательство производится только в отношении подсудимого и в пределах того обвинения, по которому он предан суду. Изменение обвинения допускается при условии, если этим не ухудшается положение подсудимого и не нарушается его право на защиту».

Проанализировав все материалы уголовного дела и исследованные в суде доказательства, представленные как обвинением, так и защитой, мы видим, что следствие начало уголовное преследование в отношении судей Верховного Суда фактически за то, что они выполняли свои функциональные обязанности, т.е. делали свою работу. В результате совершенно незаконного и необоснованного проникновения и установления технических устройств по прослушиванию и просмотру в рабочем кабинете судьи, оперативные сотрудники финансовой полиции на протяжении полугода имели возможность наблюдать обычный производственный процесс судей Верховного суда. И что интересно, обсуждаемые судьями производственные вопросы сотрудниками финансовой полиции представлены общественности, как коррупционные, выразившиеся в злоупотреблении служебными полномочиями.

Так в чем же выразилось злоупотребление со стороны Джакишева и Ташеновой? Для этого прежде всего следует определить круг должностных полномочий:

1. судьи Верховного Суда,
2. председателя суда города Астаны,
3. председателя надзорной коллегии по гражданским и административным делам Верховного Суда РК.

На момент совершения инкриминируемых подсудимым действий, а именно февраль 2011 года действовал Конституционный Закон РК «О судебной системе и статусе судей в редакции 2010 года, в соответствии со ст. 23 которого статус судьи представлен следующим образом: «Судья в установленном Конституцией Республики Казахстан и настоящим Конституционным законом порядке наделен полномочиями по осуществлению правосудия, выполняет свои обязанности на постоянной основе и является носителем судебной власти».

Исходя из изложенного, можно сделать однозначный вывод о том, что в полномочия судьи заключаются исключительно и только в осуществлении правосудия по конкретным делам. Единственная функция судьи – отправление правосудия.

Можно ли отнести разговоры, которые велись в кабинете председателя коллегии Ташеновой А.Д. к отправлению правосудия? Конечно же, нет.

Прослушав все разговоры от 3, 17 и 28 февраля вы убедились, что в ходе бесед между Джакишевым и Ташеновой А.Д. осуществление правосудия, предполагающее рассмотрение какого-то конкретного дела с принятием по нему решения не происходило.

В таком случае о каком злоупотреблении должностными полномочиями можно говорить, какие при этом полномочия судьи были превышены?

Доводы следствия о том, что при принятии решения по ходатайству налогового управления по г. Семей Ташенова А.Д. в интересах АО «ФИК «Алел» приняла решение об отказе в возбуждении надзорного производства рассматриваются в плоскости определения квалификации, о чем защита будет говорить в вашем отсутствии, господа присяжные.

Но тем не менее, в вашей компетенции решить, может ли Ташенова А.Д. единолично отвечать за коллегиальное решение, если ничем не доказано, что ее мнение шло вразрез с мнением судей Баишева Ж.Н. и Кравченко А.И., и в какой части при принятии решения со стороны Ташеновой А.Д. имело место злоупотребление должностными полномочиями? В чем оно выразилось, если она наделена при голосовании единственным, как и другие судьи, голосом? Допрошенные в качестве свидетелей Баишев Ж.Н. и Кравченко А.И. полностью исключили какое-либо воздействие на них со стороны председательствущей Ташеновой А.Д.

Что же касается действий Джакишева С.А., который, по мнению следствия, подстрекал Ташенову А.Д. на злоупотребление служебными полномочиями путем принятие решения в пользу АО «ФИК «Алел», то в этой части защита считает доводы следствия совершенно необоснованными, недоказанными и не нашедшими своего подтверждения в ходе судебного следствия, когда во время просмотра записи от 3 февраля 2011 года, т.е. за две недели до рассмотрения дела, а затем допроса эксперта Сванкулова А.Э. по этим вопросам, было установлено, что никаких фраз и реплик, а тем более уговоров, подкупа или угроз в адрес Ташеновой А.Д. со стороны Джакишева С.А. по гражданскому делу по иску АО «ФИК «Алел» к налоговому комитету по г. Семей, не прозвучало. Обвинение в этой части, как и все в полном объеме, построено только лишь на предположениях и домыслах. Более того, это подтверждается заключением дополнительной психолого-филологической экспертизы № 7562 от 04.08.2011 г., где на вопрос обвиняемого эксперт ответил, что «высказываний, представляющих собой обращение Джакишева С.А. с просьбой с Ташеновой А.Д. решить вопрос в пользу АО ФИК «Алел» в диалоге от 03.02.3011 г. не имеется». На исследуемой аудиовидеозаписи также не зафиксирован факт передачи документов по делу АО «ФИК «Алел», как об этом утверждает следствие.

Все же я очень вас прошу критически отнестись к заключению судебной психолого-филологической экспертизы в той части что «В диалоге от 03.02.2011г. между Ташеновой А.Д. и Джакишевым С.А. имеются сведения о гражданском деле по иску АО «ФИК Алел» к Налоговому управлению по г.Семей. Это подтверждается предоставлением указанной информации в диалоге открытым, вербальным способом, семантической конгруэнтностью диалога с текстами диалогов между Ташеновой А.Д. и Джакишевым С.А. от 17.02.2011 г. и от 28.02.2011г.»?

Тем самым эксперт отсылает нас к разговорам от 17 и 28 февраля 2011 года.

Из просмотренной фонограммы разговора от 3 февраля 2011 года, ясно видно, что в разговоре между Джакишевым С.А. и Ташеновой А.Д. действительно Джакишев С.А. говорит о деятельности АО «ФИК «Алел», но при этом не содержится ни единого упоминания о гражданском деле по иску данной компании к Налоговому управлению по г.Семей.

Господа присяжные, среди вас есть педагоги, и кому как не вам должны быть известны основные принципы построения логической и правильной речи, и вам наверняка понятно, что выводы эксперта о том, что собеседники вербальным (открытым) способом с использованием семантической конгруэнтности, ( в психологии термин конгруэентность означает: согласованность информации, одновременно передаваемой человеком), вели разговор о гражданском деле АО «ФИК «Алел» к налоговому комитету, являются, мягко говоря, алогичными и представляют собой совершенно бессмысленный набор слов.

Не надо быть специалистом- психологом или филологом, чтобы понять, что смысловая функция диалогов может быть прослежена только тогда, когда речь идет о толковании последующих разговоров, опираясь на предшествующие. Вывод эксперта о том, что в разговоре от 3-го февраля можно обнаружить искомые элементы, опираясь на те разговоры, которые состоялись позже данной даты, т.е. в будущем по отношению к ней, говорит полной научной несостоятельности данного заключения. А если бы эти разговоры вообще не состоялись.

Об ошибочности выводов эксперта также свидетельствует то обстоятельство, что достоверно установлено: любое упоминание АО «ФИК «Алел» в разговоре от 28 февраля 2011 года отсутствует.

Таким образом, доводы следствия, хотя и «подкреплены» выводами экспертизы, носят все же предположительный характер, основаны исключительно на домыслах и совершенно нелогичных выводах о том, что речь идет не об уголовном деле о безлицензионной деятельности, а именно о гражданском налоговом споре, в чем нас все время пытался убедить гособвинитель, обосновывая свои выводы.

В связи с этим зададимся элементарным вопросом, можно ли однозначно утверждать о том, что речь идет гражданском деле АО «ФИК «Алел», которое следует разрешить в пользу последнего по следующим ключевым высказываниям Джакишева С.А. , на которых и построило свою версию обвинение:

а) «тут первая, вторая и кассационная все решения … на месте» (строка 20 стр.37 Заключения эксперта №1707 от 03.06.2011г.);

б) «решение здесь абсолютно законно. Просто я имею в виду уполномоченный орган … обязан … в последнюю инстанцию … (заменят и все)» (строка 9 стр.40 Заключения эксперта №1707 от 03.06.2011г.).

Господа присяжные, вы прекрасно понимаете, что слова «на месте» и «решение здесь абсолютно законно» никак нельзя отнести к какому-либо конкретному гражданскому делу, а в констексте же разговора в целом совершенно определенно прослеживается то, что речь идет о деятельности «АО «ФИК «Алел» по вопросам оформления государственной лицензии. Поэтому доводы следствия, основанные только лишь на приведенных высказываниях, никак нельзя положить в основу обвинения, тем более, вы сами слышали, во всех разговорах не прозвучало ни одного высказывания о самом предмете гражданского дела – налогах, налогообложении и возникшего по этому вопросу спора между налоговым органом и налогоплательщиком.

Таким образом, защита приходит к однозначному выводу о том, что доказательств, свидетельствующих о злоупотреблении должностными полномочиями судьи как со стороны Джакишева С.А., так и со стороны Ташеновой А.Д. не имеется.

В действительности, как мы все видели и слышали, имело место обсуждение различных дел, судебной практики и обмен мнениями. Причем не установлено ни одного факта, даже намека, когда один из собеседников навязывал другому свою точку зрения, настаивал на своей правоте, тем более склонял к принятию того или иного решения. Понятно, что говорить о злоупотреблении должностными полномочиями судьи при осуществлении правосудия при таких обстоятельствах нельзя.

Поэтому попробуем исследовать данное обвинение с точки зрения злоупотребления должностными полномочиями Председателя коллегии по гражданским и административным делам Верховного Суда РК.

Для этого обратимся к положениям ст. 21 Закона РК «О судебной системе и статусе судей», где сказано:

«Председатель судебной коллегии Верховного Суда является судьей и наряду с выполнением обязанностей судьи:

1) председательствует на заседаниях судебной коллегии;
1-1) организует рассмотрение судебных дел судьями;
2) организует работу по изучению и обобщению судебной практики;
3) обеспечивает подготовку судьями соответствующих документов для рассмотрения их на пленарном заседании Верховного Суда;
4) предоставляет информацию пленарному заседанию Верховного Суда о деятельности судебной коллегии;
5) осуществляет другие полномочия, предусмотренные законом».

Давайте посмотрим какими из указанных должностных полномочий злоупотребила Ташенова А.Д., как председатель коллегии.

Опять же мы видим, что никакими. В то же время, в ходе просмотра предоставленных нам для обозрения и положенных в основу обвинения записей разговоров от 3,17 и 28 февраля 2011 года очевидно установлено, что разговоры как раз и ведутся в пределах таких полномочий, как организация рассмотрения судебных дел судьями (доклад Джакишевым С.А. дел, назначенных на коллегию по протестам прокурора) и организация работы по изучению и обобщению судебной практики ( сюда входят и обсуждение практики по делам о безлицензионной деятельности, о лжепредприятиях, о налоговых делах, сделках, исполнении решения суда и много других, а также по подготовке аналитических данных с целью совершенствования законодательства и образования налоговых судов).

Не доказан также факт злоупотребления должностными полномочиями председателя коллегии со стороны Ташеновой А.Д. при рассмотрении конкретного гражданского дела АО «ФИК «Алел», так как она не принимала участия при распределении дел (в ВС существует автоматическое распределение ходатайств компьютерным способом), а председательствуя на заседании тройки она выполняла обязанности судьи, никаких дополнительных прав этот статус ей не представляет.

Для того, чтобы определить имело ли место злоупотребление должностными полномочиями со стороны Джакишева С.А., обратимся к компетенции председателя суда города Астаны, кем он являлся на 3 февраля 2011 года.

Согласно статьи 14 названного Закона «О судебной системе и статусе судей»: Председатель областного суда (городской суд Астаны приравнен к статусу областного суда) является судьей и наряду с выполнением обязанностей судьи:

1) организует рассмотрение судебных дел судьями;
2) вправе председательствовать на заседаниях судебной коллегии и специализированного состава;
3) созывает пленарные заседания областного суда и председательствует на них;
4) обеспечивает работу по противодействию коррупции и соблюдению норм судейской этики;
5) на основании заключения пленарного заседания суда направляет в Высший Судебный Совет заключение об итогах стажировки кандидата на должность судьи;
6) утверждает план работы областного суда;
7) организует изучение судебной практики;
8) издает распоряжения;
9) осуществляет общее руководство канцелярией суда;
10) ведет личный прием граждан;
11) осуществляет другие полномочия, предусмотренные законом.

Так в чем выразилось злоупотребление вышеназванными служебнными полномочиями со стороны Джакишева С.А., как утверждало следствие на первых порах предварительного расследования и что явилось основанием для возбуждения уголовного дела. Бесспорно установлено, что Джакишевым С.А. в ходе разговора с Ташеновой А.Д. 3 февраля 2011 года осуществлялось только одно из предоставленных законом полномочий, предусмотренное п.п. 7, а именно, деятельность по организации изучения судебной практики.

И это ясно из разговора между Ташеновой А.Д. и Джакишевым С.А., когда приводятся примеры из судебной практики об отсутствии состава преступления о безлицензионной деятельности при аналогичных обстоятельствах.

По записям разговоров от 17 февраля видно, что идет обмен мнениями исключительно вокруг сложившейся практики в республике, например, из обсуждения вопроса о том, чтобы упорядочить судебную практику по лжепредприятиям, где Джакишев С.А. по примеру суда г. Астаны предлагает пересмотреть по эти дела по вновь открывшимся обстоятельствам (этот разговор имел место 17 февраля 2011 года относительно пяти возбужденных надзорных производств по Атырауской области, где председателем облсуда является Аланов Ж.

Также можно привести в пример разговор от 28 февраля 2011 года, где обсуждается дело Шакиргановой относительно действий судебных исполнителей, где Джакишев С.А. излагает позицию суда города Астаны, рассматривавшего это дело.

Что касается дела АО «ФИК «Алел», то можно ли говорить о злоупотреблении своими полномочиями, если речь шла об уголовном деле по безлицензионной деятельности, возбужденным и еще только расследуемым, т.е. не дошедшим до суда, в Восточно-Казахстанской области, но никак не в городе Астане? Конечно же нет!

В этой связи считаю необходимым акцентировать ваше внимание, господа присяжные на глубоком отличии уголовного дела от гражданского. Органы следствия всячески пытаются отнести элементы уголовного дела в плоскость гражданско-процессуального права.

Между тем, в соответствии со ст. 190 УК РК под незаконным предпринимательством понитается осуществление предпринимательской деятельности без регистрации либо без специального разрешения (лицензии) в случаях, когда такое разрешение (лицензия) обязательно, или с нарушением условий лицензирования, а равно занятие запрещенными видами предпринимательской деятельности, если эти деяния причинили крупный ущерб гражданину, организации или государству либо сопряжены с извлечением дохода в крупном размере или производством, хранением, перевозкой либо сбытом подакцизных товаров в значительных размерах.

Как пояснил в суде Джакишев С.А. в ноябре 2010 года к нему обратился тогдашний Председатель Агентства по борьбе с экономической и коррупционной преступностью Кожамжаров К.П. за получением консультации во вопросам возбуждения и расследования дел по безлицензионной деятельности. Кратко напомню вам о том, что речь шла о компании «Алел», которая по мнению руководителя финансовой полиции, достоверно зная о необходимости получения специального разрешения для осуществления лицензируемой деятельности в рамках нового подвида – «добыча твердых полезных ископаемых», не обращаясь с заявлением до 21.09.2010 года о переоформлении лицензии на вид деятельности – «эксплуатация горных производств» и приложения к ней, для включения разрешения на деятельность в рамках вышеуказанного подвида, в компетентный орган (лицензиар), в период с 27 марта 2009 года по 05 ноября 2010 года, осуществляла предпринимательскую деятельность по добыче твердых полезных ископаемых – золотосодержащих руд на месторождении «Суздальское» Восточно-Казахстанской области, без специального разрешения (лицензии), когда такое разрешение (лицензия) обязательно. При этом выяснял, возможно ли в этом случае уголовное преследование.

На это господин Джакишев С.А. пояснил, что для ответа на вопросы он должен изучить документы, которые и были представлены ему собеседником.

После изучения документов Джакишев С.А. пришел к выводу о том, что у АО «ФИК «Алел» имелась лицензия на «эксплуатацию горных производств» от 1999 года, действие которой подтверждено в 2005 и 2010 годах, в связи с чем имевшейся у АО «ФИК «Алел» лицензии было достаточно для занятия предпринимательской деятельностью, связаной с добычей твердых полезных ископаемых – золота. Кроме того, уполномоченным органом действие лицензии предприятия приостановлено, аннулировано не было, поэтому деятельность компании никак нельзя признать незаконной.

Согласно действующему законодательству при осуществлении незаконной предпринимательской деятельности, весь полученный доход должен быть взыскан в доход государства. Доход, полученный АО «ФИК «Алел» от реализации сплава Доре за период с 26.03.2009 года по 15.09.2010 года составил 22.448.254.239 тенге, а за вычетом оплаченных налогов – 18.276.735.726 тенге. На эту сумму был заявлен гражданский иск в рамках уголовного дела по обвинению Полынова В.И.

На наш взгляд, совершенно очевидно, что основная цель уголовного преследования в отношении руководства АО «ФИК «Алел» заключалась именно в изъятии дохода в размере более 18 миллиардов тенге. Вопрос же о взыскании незаконно полученного дохода рассматривается уже в плоскости гражданских правоотношений. Вопросы лицензирования также входят в сферу гражданско-правовых отношений.

Вот почему Джакишев С.А. обратился к Ташеновой А.Д., как председателю гражданской коллегии Верховного Суда за разъяснением законодательства об осуществлении предпринимательской деятельности, требующей специального разрешения. Вопросы, которые обсуждались ими, касались того, есть ли состав безлицензионной деятельности в случае переоформления лицензии и в случае изменения собственника предприятия. Именно об этом говорил Джакишев С .А., когда рассказывал о деятельности АО «ФИК «Алел», т.е. подробно описал 1. вид деятельности – золотодобыча, 2. основания для переоформления лицензии, 3. процедуру продажи акций на Лондонской бирже.

Джакишев С.А. в данном судебном заседании подробно объяснял то, что смена собственника не произошла, собственник остался прежним, хотя акции компании перешли в другие руки, Следовательно, правовое основание для получения лицензии при переходе права собственности на акции отсутствуют, поскольку у компании такая лицензия имеется.

Если проанализировать весь разговор как 3, так и 17 февраля 2011 года, полностью подтверждается то, что речь в нем шла именно об уголовном деле, которое возбудило Агентство по основаниям, называемым Джакишевым С.А. в ходе беседы. Существо вопроса заключалось в том, что в связи с изменением законодательства в части определения вида контрактной деятельности, возникла необходимость внесения изменений в лицензию. По мнению органов финансовой полиции, осуществление предпринимательской деятельности без внесения соответствующих изменений в лицензию, является незаконной и преследуется по ст. 190 УК РК.

Как мы убедились, разговор шел именно о безлицензионной деятельности, и поэтому в контекст этого разговора никак не могла вписаться хоть какая-нибудь информация о налоговых обязательствах АО «ФИК «Алел», тем более, как пояснил Джакишев С.А., и это обстоятельство не опровергнуто следствием, ему ничего не было известно о существующем налоговом споре.

Довод обвинения о том, что с председателем гражданской коллегии не могли обсуждаться обстоятельства уголовного дела считаю полностью несостоятельным, так как Джакишев С.А. пояснил, что обсуждал этот вопрос с Ташеновой А.Д. поскольку предпринимательская деятельность и вопросы лицензирования проходят в плоскости гражданских правоотношений и Алмаз Дулатовна в них очень хорошо разбирается, так как именно коллегия по гражданским и административным делам рассматривает административные дела, в категорию которых входят дела об административной ответственности за безлицензионную деятельность, также вопросы изъятия незаконно полученного дохода, а также прохождение разрешительных процедур юридическим и физическим лицами для занятия предпринимательской деятельности. В подтверждение этому Ташенова А.Д. приводила примеры из практики. Вы помните, как она говорила об АО «Тургеньские вина», и компаниях, занимающихся реализацией бензина.

Особо следует отметить, что мнения и Джакишева С.А. и Ташеновой А.Д. о том, что АО «ФИК «Алел» не осуществляло свою деятельность незаконно, было совершенно правильным, что подтверждается оправдательным приговором в отношении директора АО – господина Полынова В.И. Приговором суда установлено, что АО «ФИК «Алел» осуществляло предпринимательскую деятельность на основании государственной лицензии, выданной в 1999 году, переоформленной в 2005 году, действие которых уполномоченными органами не было приостановлено, лицензии не были аннулированы, согласно актам проверки МТД «Востказнедра» АО горные работы по добыче золотосодержащих руд велись в соответствии с разрешительными документами и в пределах горных отводов, первичный учет добываемого полезного ископаемого велся в соответствии с утвержденными запасами ГКЗ, лицензия другим лицам не передавалась, АО запрещенным видом деятельности не занималось.

Этим же приговором отменены постановления следователя от 03.09.2010 года, от 10.09.2010 года, от 21.09.2010 года, от 10.09.2010 года о наложении ареста на простые акции АО «ФИК «Алел» в количестве 64.800 (шестьдесят четыре тысячи восемьсот) штук на общую сумму 64.800.000 (шестьдесят четыре миллиона восемьсот тысяч) тенге, ограничения регистрации залогов и других сделок с акциями АО «ФИК «Алел», о наложении ареста на лицензии и контракты АО «ФИК «Алел», на основании которых АО «ФИК «Алел» осуществляет разведку, разработку и добычу золота на Суздальском золоторудном месторождении ВКО.

Последнее обстоятельство полностью подтверждает показания Джакишева С.А. о том, что в результате незаконного возбуждения уголовного дела в отношении должностных лиц АО «ФИК «Алел», была полностью деморализована деятельность предприятия и причинены большие убытки. Этот факт подтвердили свидетели Полынов, Жоламанов и другие сотрудники компании.

Разговор о деятельности АО «ФИК «Алел» носил чисто консультационный характер, в разрешении уголовного дела Джакишев С.А. ни как судья, ни как председатель суда города Астаны не участвовал, на результаты его рассмотрения, соответственно, повлиять не мог. Информация, которая имелась у Джакишева С.А. о деятельности АО «ФИК «Алел» стала ему известна не в результате его служебной деятельности, как председателя суда города Астаны, а от Кожамжарова К.П. В ответ на вопрос государственного обвинения о том, почему к нему обратился Кожамжаров К.П., считаю необходимым пояснить, что Джакишев цивилист, а вопросы лицензирования и реорганизации юридических лиц, которые интересовали Кожамжарова К.П., рассматриваются в области цивильных правоотношений. Об этом свидетельствуют его высказывания в ходе разговора с Ташеновой А.Д., где он рассказывает Ташеновой А.Д. о том, что говорил Кожамжарову К.П. об отсутствии перспективы уголовного преследования. Между тем, уголовное дело было доведено до суда, который постановил по делу о безлицензионной деятельности оправдательный приговор, тем самым полностью подтвердились предсказания Джакишева С.А., о чем тоже шла речь в разговоре между Ташеновой и Джакишевым. Причем судебный оправдательный приговор состоялся в июле 2011 года, когда уже было возбуждено уголовное дело в отношении Джакишева С.А. и Ташеновой А.Д., они в это время находились под стражей, что полностью исключает какое-либо воздействие на суд с их стороны.

Таким образом, можно утверждать, что все разговоры относительно конкретных дел между подсудимыми велись в рамках предоставленных законом служебных полномочий, ни каким образом не предрешали и тем более не разрешали дела по существу, носили исключительно консультационный и информационный характер, следовательно, о каком-либо злоупотреблении должностными полномочиями председателя суда города Астаны со стороны Джакишева С.А. говорить совершенно беспочвенно. Это также подтверждается тем, что уголовное дело изначально возбуждено по факту злоупотребления служебными полномочиями Джакишевым С.А., однако впоследствии финансовая полиция отказалась от этой формулировки, предъявив окончательно обвинение в подстрекательстве Ташеновой А.Д. на совершение этого преступления.

Все, что я говорила, мы имели возможность наблюдать в ходе просмотра представленных следствием аудиовидеозаписей, зафиксировавших рабочий процесс председателя коллегии ВС за 3, 17 и 28 февраля 2011 года.

Органы финансовой полиции вели наблюдение за Ташеновой А.Д. на протяжении полугода. И вот в этой повседневной текущей деятельности председателя коллегии органы следствия в течение шести месяцев искали и пытались разглядеть в прямом смысле этого слова, элементы коррупции и признаки преступления. А поскольку их не имелось, то финансовая полиция пошла на прямую фальсификацию.

Как мы убедились из показаний Татубаева Т., перед ними стояла конкретная задача: изобличить Ташенову А.Д. (он в суде прямо сказал: «Мы вели Ташенову А.Д.). А если поставлена задача, то ее надо было выполнить любыми путями. Выполнил это задание Кушубаев М. Но вот каким путем? Ответ лежит на поверхности: для достижения поставленной цели использовалась личная фантазия, основанная на домыслах, догадках, предположениях, а также грубой и наглой фальсификации.

Давайте возьмем и сравним фактические данные (записи разговоров от 3,17 и 28 февраля) и предъявленное обвинение, т.е. то, что создано следствием.

Насколько предъявленное обвинение соответствует и совпадает с фактическими обстоятельствами, если убрать домыслы следствия и вмонтированный фрагмент от 28 февраля? Да ни на сколько!

Сравните, господа присяжные, оцените и честно ответьте на этот вопрос. От Вашего решения зависит ВСЕ !!! В ваших руках судьба доверившихся Вам подсудимых, репутация судебной системы Казахстана, а также оценка методов следствия органов финансовой полиции, коими с легкостью клепаются одно за другим коррупционные уголовные дела.

В этой связи необходимо остановиться на предпосылках и поводах, послуживших основанием для возбуждения настоящего уголовного дела.

Органами следствия, имеющими на руках все, якобы изобличающие подсудимых разговоры, необходимо было подвести их под преступные действия. Посылки же были следующие:

Во-первых, это Ташенова А.Д. в качестве объекта наблюдения с целью ее изобличения в совершении коррупционного преступления. Причем наблюдение производилось в рамках уголовного преследования Сарсенова Н., в причастности к действиям которого следствие так усиленно стремилось подвести Алмаз Дулатовну. Но как мы убедились, что также признало само следствие, отказав в возбуждении уголовного дела по эпизоду, связанному с Сарсеновым Н., раздобыть какие-либо достоверные доказательства следствие не сумело.

Во-вторых, это разговор о деятельности АО «ФИК «Алел», Эта компания на тот момент очень интересовала руководство АБЭКП РК. Причем разговор шел исключительно об уголовном преследовании компании за безлицензионную деятельность, чего не могло не признать следствие. Кроме того, что было весьма неприятно для руководства ФП, речь шла о роли руководителя этого ведомства в инициировании уголовного преследования.

Эти два обстоятельства следовало связать воедино. Но при этом, как сами понимаете, не хватало связующего звена, так как уголовное дело и деятельность председателя коллегии по гражданским делам никак не связаны между собой.

Вот тогда-то, в результате долгого анализа, исследований и раздумий (на что ушло полтора месяца), было решено использовать в качестве звена гражданское дело по иску АО «ФИК «Алел» к налоговому комитету по г. Семей, находящееся в этот момент в производстве Верховного суда. При иных обстоятельствах на это дело никто не обратил бы особого внимания, но в данной ситуации – почему бы не использовать этот предлог?

Но поскольку в исследуемых разговорах отсутствовало прямое упоминание этого дела, то пришлось имеющиеся в разговоре реплики, относящиеся к другим делам, привязать к налоговому спору АО «ФИК «Алел».

Но и этого недостаточно для обвинения в совершении особо тяжкого преступления. Надо добиться, чтобы в действиях судьи наличествовали признаки преступления.

А для этого, то решение, которое принято по гражданскому делу должно быть признано незаконным. И орган финансовой полиции сначала самостоятельно делает вывод о том, что отказ в возбуждении надзорного производства по ходатайству налогового управления является незаконным. Ведь если отсутствует этот важный элемент, как незаконность судебного решения в пользу АО «ФИК «Алел», отсутствует ущерб, то никакого уголовного преследования просто не может быть.

Господа присяжные, выводы о законности решений, вынесенных по данному делу судами первой, апелляционной и кассационной инстанций Восточно-Казахстанкой области, а также постановления судей Верховного суда от 17 февраля 2011 года, могут делаться только в установленном законом порядке. В соответствии со ст. 7 ГПК РК решения судов по гражданскому делу могут быть проверены и пересмотрены только соответствующими судами в порядке, предусмотренном настоящим Кодексом. Согласно ст. 21 этого же кодекса, вступившие в законную силу судебные решения, определения, постановления и приказы … обязательны для всех без исключения государственных органов, к коим относится и АБЭКП РК, органов местного самоуправления, общественных объединений, других юридических лиц, должностных лиц и граждан и подлежат неукоснительному исполнению на всей территории Республики Казахстан.

Следовательно, ни органы следствия, ни Генеральный прокурор, который возбудил уголовное дело, не имели никаких законных полномочий утверждать, что судебные решения являются незаконными.

Между тем, несмотря на то, что все вышеназванные судебные постановления по гражданскому делу в установленном порядке не были отменены, имели юридическую силу, уголовное дело возбуждается с формулировкой: » Джакишев С.А., будучи лицом, уполномоченным на выполнение государственных функций, занимая ответственную государственную должность, использовал свои служебные полномочия вопреки интересам службы в целях извлечения выгод и преимуществ для других лиц, что повлекло существенное нарушение охраняемых законом интересов государства и тяжкие последствия в виде непоступления в бюджет государства доначисленных налогов в сумме 587 061 211 тенге». Из этой формулировки вытекает, что решение принимал сам Джакишев С.А.

Вот такое огульное обвинение. Почему? Да потому, что:

Во-первых, необоснованно сделан вывод о незаконности судебных постановлений

Во-вторых, также необоснованно указан размер ущерба, что объясняется очень просто: в основу положена общая сумма доначисленных налогов, в то время как эта сумма в результате неоднократного судебного рассмотрения, вплоть до решения надзорной коллегии ВС РК от 6 мая 2011 года, корректировалась и уменьшалась. Но ведь органы следствия на тот момент не могли этого знать, а 6 мая еще не наступило.

Коль скоро, изменение судебных постановлений судов первой, апелляционной и кассационной инстанций произошло 6 мая 2011 года, то есть после 14 апреля 2011 года, то это означает только то, что на момент возбуждения уголовного дело и предъявления обвинения никак нельзя было говорить о незаконности действий Ташеновой А.Д. и Джакишева С.А. при отказе в возбуждении надзорного производства, а также о размере причиненного ущерба.

В то же время следует обратить внимание на то, что вопрос о законности постановления так называемой тройки судей от 17 февраля 2011 года нигде не рассматривался, тем более, постановление не отменялось, что вытекает из содержания постановления надзорной коллегии Верховного суда от 6 мая 2011 года, которым были изменены судебные акты судов ВКО. Да этого и не могло произойти, так как действующее законодательство не допускает пересмотр такого постановления, так как этим постановлением дело не рассматривалось по существу, а предметом рассмотрения являлось ходатайство о возбуждении надзорного производства.

Таким образом, можно с полной уверенностью утверждать, что уголовное дело по факту незаконного принятия решения в пользу АО «ФИК «Алел» возбуждено преждевременно, а значит незаконно.

Прекрасно понимая это обстоятельство, органы следствия в лице председателя Агентства, 18 апреля 2011 года обращаются с письмом к Генеральному прокурору, где указывает, что 17 февраля 2011 года коллегией по гражданским делам ВС РК в составе судей Кравченко, Баишева и председателя коллегии Ташеновой, незаконно действовавшей в интересах АО по просьбе Джакишева С. принято решение об отказе в возбуждении надзорного производства по пересмотру вышеуказанных судебных решений. Допрошенная в качестве свидетеля представитель ГУ «Налоговое управление по г. Семей» Кунанбаева С. показала, что в ходе рассмотрения ходатайства в ВС, судья Кравченко поддержал обоснованность доначисления сумм роялти по акту проверки, однако из-за противоположной позиции судей Баишева и Ташеновой, в возбуждении надзорного производства отказано. Проведенными СОРМ установлено, что основнным мотивом принятия председателем коллегии Ташеновой решения в пользу АО, являлась ее корыстная заинтересованность в получении от судьи Джакишева незаконного денежного вознаграждения в сумме 70 тысяч долларов США.

Очень интересное обоснование незаконности судебных решений, не правда ли? Оказывается, мотив принятия того или иного решения напрямую свидетельствует о его незаконности.

Конечно, если дело уже возбуждено, люди взяты под стражу, логическим исходом пересмотра судебных постановлений должна стать их отмена. Но ведь это надо было сделать раньше, до возбуждения уголовного дела. В таком случае, еще неизвестно, такое или же другое решение было бы принято судьями надзорной коллегии Верховного Суда 6 мая 2011 года, то есть до возбуждения уголовного дела, получившего такой широкий резонанс.

А вообще, информация в письме, которое я привела, мягко говоря, не совсем соответствует действительности.

Допрошенная в суде в качестве свидетеля Кунанбаева А. пояснила, что ей показалось, будто судья Кравченко хотел возбудить надзорное производство, но против этого возражал Баишев Ж.Н., а вот Ташенова А.Д. вообще проявила равнодушие, хотя и задавала какие-то вопросы. Вот такие предположительные и противоречивые показания дала суду свидетель Кунанбаева.

Судья Кравченко А.И., в свою очередь, в судебном заседании вообще отрицал то, что имел противоположное от Ташеновой и Баишева мнение по рассматриваемому ходатайству, подтвердив, что подписался под принятым решением без какого-либо принуждения и давления со стороны Ташеновой А.Д.

Что же касается указания в письме на получение денежного вознаграждения в размере 70 тысяч долларов США, то обвинение в этой части вообще построено на основе предположений и фальсификации доказательств, о чем защита подробно уже говорила.

Так вот, это письмо должно было родиться до возбуждения уголовного дела, и только после его рассмотрения Прокурором и принесения протеста в случае наличия оснований, а затем рассмотрения в ВС с вынесением решения об отмене состоявшихся решений путем признания их вынесенными с грубыми нарушениями закона, можно было бы решать вопрос о возбуждении уголовного дела.

В этом случае мы можем констатировать тот факт, что оснований для возбуждения уголовного дела 14 апреля 2011 года не имелось, следовательно, дело возбуждено незаконно и преждевременно.

В то же время в ходе судебного разбирательства подсудимыми и защитой поднимался вопрос: почему не было произведено задержание и возбуждение уголовного дела по факту получения и дачи взятки 28 февраля 2011 года, если оперативные работники в ходе негласного наблюдения установили этот факт? Мы так и не смогли получить на это вразумительного ответа.

Но так или иначе, возбуждение уголовного дела по факту получения взятки, своевременно сделано не было. В этом случае мы констатируем, что 14 апреля 2011 года они опоздали с принятием решения о возбуждении уголовного дела по якобы достоверно установленному факту получения взятки. Хотя как мы установили в суде, оснований-то достаточных и не было на задержание с поличным, в чем так не хотят признаться органы следствия. Тем не менее возникает резонный вопрос: почему именно день 14 апреля 2011 года был выбран для возбуждения уголовного дела в отношении Джакишева и Ташеновой, если якобы незаконные решения еще не отменены, а время для задержания с поличным, уже упущено. Тут уместно будет вспомнить пояснения подсудимого Джакишева по этому поводу. 14 апреля должно было произойти переназначение правительства в связи с состоявшимися 4 апреля 2011 года выборами Президента РК, а для руководителя Финпола этот вопрос был очень болезненным, поэтому для того, чтобы ему удержаться в кресле Председателя, и были предприняты меры по форсированию вопроса о, якобы, раскрытии коррупционных преступлений в стенах Верховного Суда РК.

Почему мы говорим о незаконности возбуждения уголовного дела? Потому что, пока не установлен факт совершения преступления, пока отсутствуют доказательства, свидетельствующие о том, что тот или иной гражданин совершил противоправные преступные деяния, повлекшие в данном случае тяжкие последствия, только лишь на основании разговоров, полученных в результате негласной прослушки, делать вывод о совершении тяжкого преступления, тем более возбуждать уголовное дело – вопиющее нарушение конституционных прав любого гражданина, а тем более судьи, обладающего иммунитетом, гарантированным действующим законодательством.

В то же время, отсутствие оснований для возбуждения уголовного дела – это не единственный признак незаконности уголовного преследования.

Поскольку дело возбуждалось на основании результатов СОРМ в отношении Ташеновой А.Д., то естественно мы должны исследовать вопрос о законности проведения этих мероприятий, прежде чем положить их в основу обвинения.

В судебном заседании тщательно и скрупулезно исследовались эти вопросы. Судом было истребовано и изучено оперативное дело, допрошены сотрудники финансовой полиции Татубаев Т., Кушубаев М., Амралинов М., Шакенов Д., а также ответственные работники Генеральной прокуратуры Ордабаев.

В результате бесспорно установлено, что:

1. СОРМ проводились до возбуждения уголовного дела. Согласно п.1 ст. 237 КПК РК «негласное прослушивание и запись разговоров с использованием видео-аудиотехники или иных специальных технических средств по вышеуказанному перечню преступлений (куда входят тяжкие и особо тяжкие) может производиться только с санкции прокурора в отношении подозреваемого, обвиняемого». В соответствии с п. 12 Нормативного постановления ВС РК » 4 от 25 июня 2010 года «Обыск жилого, служебного помещения судей, используемых ими личных и служебных транспортных средств, их корреспонденции, банковских счетов, багажа и иного имущества, выемка документов и предметов, арест на имущество и почтово-телеграфные отправления, перехват сообщений, прослушивание и запись переговоров, могут быть произведены лишь в рамках возбужденного генеральным Прокурором РК дела.

В этой связи хотелось бы обратить внимание на то обстоятельства, что непосредственно после возбуждения настоящего уголовного дела, а именно 21 апреля 2011 года в постановление были внесены изменения, которыми уже допущено проведение указанных мероприятий до возбуждения уголовного дела в рамках оперативно-розыскной деятельности.

Внесение этих изменений свидетельствует как раз о том, что до этой даты проведение СОРМ без возбуждения уголовного дела полностью исключалось.

В п.1 вышеназванного постановления сказано: «Обратить внимание судов, что наряду с непосредственным разрешением судебных дел, необходимо реализовывать функции судебной власти по защите от незаконного, необоснованного ограничения прав и свобод лиц, участвующих в уголовном процессе, своевременному принятию предусмотренных законом мер, направленных на их восстановление, а также компенсацию причиненного вреда. В ходе подготовки дела к судебному разбирательству и главного судебного разбирательства дела судебная защита осуществляется путем проверки законности производства, проведенного органами уголовного преследования, соблюдение ими требований закона, гарантирующих процессуальные права участвующих в деле лиц.

2. СОРМ проводились свыше установленного законом шестимесячного срока. Об этом прямо указано в ст. 237 п.5 УПК РК: прослушивание и запись переговоров, разговоров могут быть установлены на срок не более шести месяцев. В ходе судебного разбирательства было достоверно установлено, что дело оперативной проверки, в рамках которого проводились мероприятия в отношении Ташеновой А.Д., было заведено 26 августа 2010 года, следовательно предельный срок истекает 26 февраля 2011 года.

3. Санкция на проведение СМ-6.2 т.е. негласную запись 28 февраля 2011 года была дана только лишь 2 марта 2011 года, что свидетельствует о незаконности записи в этот день. Поэтому защита с первых дней настаивала на исключении из числа доказательств аудиовидеозапись разговора за 28 февраля 2011 года.

4. Проведение СОРМ СМ-1 с использованием псевдонима Булатова Роза Газизовна являются изначально незаконными, так как согласно постановления от 15 октября 2010 года указанный псевдоним присвоен с целью проведения мероприятий СМ- 2.2., т.е. прослушивание разговоров по сотовому телефону, но не на проведение негласной фиксации и видеосъемки в кабинете Ташеновой А.Д.

5. Результаты СОРМ не были переданы в установленном статьей 130 УПК РК порядке следственному органу, расследующему данное уголовное дело в отношении Ташеновой А.Д. и Джакишева С.А., а передавались в уголовное дело по обвинению Серсенова Н., которое не было объединено с нашим делом. Более того, из уголовного дела по обвинению Сарсенова Н. материалы были выделены и направлены в орган дознания. Никаких документов, свидетельствующих о передаче материалов органу следствия или Генеральному прокурору, в деле не имеется. Сопроводительное письмо от имени председателя Агентства на имя Генерального прокурора за № 8-26/3459 от 14 апреля 2011 года не соответствует следующим требованиям, предъявляемым в статье 130 п.5 УПК РК: «начальник органа дознания, принимая решение о представлении материалов оперативно-розыскной деятельности по требованию органа, ведущего уголовный процесс, либо по собственной инициативе в соответствии с правилами статьи 202 настоящего Кодекса выносит соответствующее постановление. В постановлении указываются: орган, ведущий уголовный процесс, по требованию которого представляются результаты оперативно-розыскной деятельности, какие результаты, в каком объеме и какого оперативно-розыскного мероприятия представляются; технические средства, использованные для получения указанных результатов; предметы и документы, направляемые для приобщения к материалам уголовного дела; рекомендуемые меры по обеспечению безопасности лиц, участвующих в уголовном процессе, а также охране государственных секретов. В случае представления начальником органа дознания органу, ведущему уголовный процесс, материалов оперативно-розыскной деятельности по собственной инициативе в постановлении также приводится обоснование необходимости использования результатов оперативно-розыскной деятельности в доказывании по уголовному делу. Материалы оперативно-розыскной деятельности должны быть представлены в объеме и форме, позволяющими оценить содержащиеся в них фактические данные с точки зрения их относимости к расследуемому (рассматриваемому) уголовному делу, допустимости и достоверности».

6. В нарушение вышеприведенной нормы орган дознания не передал в установленном порядке техническое средство, используемое при проведении СОРМ (НОУТБУК), что полностью исключает использование имеющихся в нем записей в качестве доказательств и приводит к незаконности постановления следователя от 30 августа 2011 года о признании указанного ноутбука вещественным доказательством. Согласно п.4 ст. 130 УПК РК, «использование предметов и документов, полученных в ходе оперативно-розыскной деятельности, в качестве вещественных доказательств, осуществляется в соответствии с правилами, предусмотренными соответственно статьями 121 и 123 УПК РК настоящего кодекса. В свою очередь статьей 121 п.2 УПК РК предусмотрено, что вещественные доказательства приобщаются к делу постановлением органа, ведущего уголовный процесс, и находятся при нем до вступления в законную силу приговора или постановления о прекращении дела. Из сказанного вытекает, что использование в процессе доказывания Ноутбука и содержащихся в нем записей до того, как он будет признан вещественным доказательством недопустимо. Постановление о признании его вещественным доказательством вынесено лишь 30 августа 2011 года, следовательно, до этого момента все действия связанные с использованием ноутбука не легитимны. К ним относятся и назначение и проведение экспертизы, и просмотр записей обвиняемыми, а самое главное – извлечение из записей нарезок для создания презентационного ролика для его показа на Совете безопасности Президенту РК. Почему это сделано? Да потому, до признания вещественным доказательством с этими записями можно делать все, что угодно, а вот после того, как ноутбук будет признан вещдоком, полностью исключается любое вторжение в содержащуюся в нем информацию. Чем и не замедлили воспользоваться следственные органы. Не случайно, в судебном заседании гособвинитель и сотрудники финпола так рьяно отстаивали правоту своих действий по, мягко говоря, свободному обращению с вещественным доказательством в ходе всего следствия.

Все это как раз и позволило сфальсифицировать имеющиеся доказательства, а именно произвести монтаж записей, внеся в него необходимые для поддержания обвинения слова о передаче взятки.

7. Следователем полученные от органа дознания материалы в виде фонограмм не были введены в уголовный процесс в соответствии с п. 7 статьи 237 УПК РК, где указано: «осмотр и прослушивание фонограммы с привлечением при необходимости специалиста, о чем составляется протокол, в котором должна быть дословно воспроизведена часть фонограммы переговоров, разговоров, имеющая отношение к делу, и дана характеристика качеству звучания речи говорящих. Фонограмма прилагается к протоколу, при этом ее часть, не имеющая отношения к делу, после вступления приговора в законную силу или прекращения уголовного дела уничтожается».

Такого процессуального действия следствие не проводило, что достоверно установлено в суде. В деле протоколы отсутствуют, свидетели также пояснили что не составляли их, также имеется письмо ВС , констатирующее факт отсутствия в деле протоколов прослушивания и просмотра записей.

Эпизод обвинения в даче и получения взятки вообще не поддается никакой критике. В этой связи невозможно не остановиться на тех моментах, которые имели место при исследовании записи от 28 февраля 2011 года, являющейся основным доказательством версии следствия. Не случайно суд с особым вниманием подверг исследованию все доказательства, представленные следствием, а именно:

1. Саму запись
2. Заключения экспертиз
3. Заключения специалистов
4. Записи телефонных разговоров
5. Показания свидетелей
6. Показания экспертов
7. Показания специалистов

В результате проведенного исследования, защита приходит к выводу о том, что объективные данные, с достоверностью свидетельствующие о передаче и получении взятки, в суде не установлены. Представленные следствием доказательства на поверку оказались далеко не достоверными и как мы говорили на протяжении всего процесса – недопустимыми.

В суде эту запись-доказательство нам пришлось просматривать несколько раз. Почему? Да потому, что с первого раза со всей очевидностью невозможно было не только убедиться в правдивости доводов следствия, но вообще понять содержание разговора в целом. После многочисленных просмотров защита еще раз убедилась, и надеемся, что и суд тоже, в полной беспочвенности предъявленного обвинения в передаче взятки Джакишевым С.А. Вывод следствия о том, что в папке находились денежные средства основан только лишь на фразе, которую якобы произнес Джакишев. Алмаз Дулатовна, я принес, чтобы вы изучили 70 тысяч долларов.

Между тем, на записи отчетливо видно, что в папке находятся несколько листов белой бумаги формата А-4. Проведенный следственный эксперимент с вложением в папку конверта с обусловленной суммой, не может служить доказательством, поскольку в ходе его проведения полностью искажаются фактические данные, зафиксированные на видеозаписи. В то же время, ничем не опровергнуты доводы Джакишева С.А. о том, что в начале разговора он передал Ташеновой А.Д. в папке свои предложения по вопросам создания специального налогового суда и обобщения по делам.

Так, обвинение утверждает, что на записи Джакишев С.А.в начале разговора передает Ташеновой А.Д. папку, а в конце разговора говорит, что он принес 70 тысяч долларов.

Для этого следствию пришлось идти на явную фальсификацию, т.е. добавить в запись элемент, который бы наверняка свидетельствовал о совершенном преступлении. На это тоже ушло много времени, так как обвинение в передаче взятки – серьезное дело. Было решено поместить предмет взятки в папку-бегунок, так как это был единственный случай передачи какого-либо предмета Ташеновой А.Д. Этим предметом оказалась папка. А вопрос о содержимом папки удалось решить также из имеющегося в распоряжении материала. Весьма кстати оказалась тема разговора собеседников о деле Шакиргановой, у которой якобы во время выселения пропали из сейфа 70 тысяч долларов. Эта фраза повторялась собеседниками неоднократно, что и навело на мысль использовать именно эту сумму в качестве взятки. Дело за немногим, нужно все это объединить, растолковать как хочется и вот вам готов сюжет для возбуждения уголовного дела. Как говорится – дело техники. Долго заморачиваться сотрудники финпола не стали, а «слепили из того что было».

А то, что при этом остались побоку нормы процессуального законодательства, уже никого не волновало. Ведь смонтированный ролик с нарезками был показан самому главе государства, где был воспринят как очевидный факт злоупотреблений со стороны судей ВС, что, априори, уже освобождало сотрудников финпола от бремени дальнейшего доказывания. Оставалось только обнародованную информацию подогнать под уголовное дело, а проще говоря, составить необходимые процессуальные документы и подшить их вместе с материалами, которые удалось собрать за время следствия. Причем все материалы, кроме аудиовидезаписей, никакой доказательственной силы не имеют и никаким образом не подтверждают выводы следствия о доказанности обвинения. А ведь таких материалов собралось на 55 томов. Причем, среди них лишь пять томов действительно относятся к обвинению, а 50 томов дела посвящены: 6 томов – копия гражданского дела по иску АО «ФИК «Алел» к налоговому комитету по г. Семей; 5 томов – копии материалов уголовного дела по обвинению Полынова В.И. по ст. 190 ч.2 УК РК; 2 тома – документы, изъятые из офиса АО «ФИК «Алел»; 2 тома – документы, изъятые из офиса АО «Келтик Элжн Голд»: 2 тома – запросы и ответы телефонных компаний; 4 тома –фотографии обрывков бумаг, изъятых из мусорной корзины в кабинете Джакишева С.А.; 1 том – протоколы допросов граждан с приема Ташеновой А.Д.; 12 томов – копии надзорных производств ВС РК с принятыми постановлениями об отказе в возбуждении уголовных дел в отношении Ташеновой А.Д. и других лиц; 10 томов – сведения об имеющемся и реализованном имуществе и счетах Джакишева С.А. и Ташеновой А.Д. в нескольких экземплярах.

Выводы судебной психолого-филологической экспертизы о том, что в словах Джакишева С.А. «Так, это вот изучи потом» и «Алмаз…. Я … принес, чтобы вы изучили… семьдесят тысяч долларов» в разговоре от 28 февраля 2011 года содержится скрытый смысл, суть которого сводится к информированию о передаче Джакишевым С. Ташеновой А. в начале их разговора денежных средств – семидесяти тысячах долларов», нельзя положить в основу доказанности факта передачи денег, так как этот ответ вытекает из постановки самого вопроса, где следователем указан как свершившийся – факт передачи денежных средств. Анализ представленного текста стенограммы не позволил бы сделать такой категоричный вывод, если бы в вопросе не было утверждения о факте передачи денежных средств в начале разговора. В связи с этим вывод экспертов основан модели ответа, предложенного следствием.

Опять же, хочу остановиться на том, что все документы, составляющие 55 томов уголовного дела собраны с точным и неуклонным соблюдением процессуальных норм – имеются протоколы выемки, осмотров, обысков и т.д., т.е. составлены необходимые в этом случае процессуальные документы.

В то же время единственное по настоящему доказательство – аудиовидеозаписи, введены в уголовный процесс с многочисленными нарушениями, что и послужило основанием для неоднократных заявлений защитой о их недопустимости в соответствии с положениями ст. 116 УПК РК.

Доводы следствия о том, что Тлеубек Т. и Кабыкенов Д., начиная с января 2011 года систематически встречались и вели телефонные переговоры с Джакишевым С.А., а 21 февраля 2011 года передали 70000 долларов для передачи Ташеновой А.Д. в качестве взятки, абсолютно ничем не подтверждаются, а, напротив, полностью опровергаются собранными по делу доказательствами.

Так, материалами дела установлено, что начиная с 11 февраля 2011 года в отношении Тлеубек Т. и Кабыкенова Д. проводились СОРМ по прослушиванию телефонных переговоров. За все это время зафиксировано 116 разговоров между ними, однако ни в одном из них речь о гражданском деле АО «ФИК «Алел» и передаче взятки не велась.Представленная следствием в суд аудиозапись разговора 17 февраля 2011 года исследована в суде и установлено, что следствием не представлено доказательства, с достоверностью свидетельствующих, что разговор происходил действительно 17 февраля, и что речь в нем велась о Джакишеве и гражданском деле.

Что же касается общения Джакишева С.А. с Кабыкеновым Д. по телефону, то следствием также зафиксированы звонки между ними в количестве 50 – в 2010 году и 23 – в 2011 году, между тем разговоры на интересующую следствие тему, не установлены. В то же время, постоянное общение между указанными лицами отнюдь не свидетельствует о каком-либо сговоре на совершение преступления, поскольку Кабыкенов Д. является близким родственником Джакишева С.А., который фактически заменил Кабыкенову Д. отца. Этот факт подтверждается аудиовидеозаписью от 3 февраля 2011 года, где Джакишев С.А. подробно рассказывает о своем племяннике Ташеновой А.Д. Также не нашло своего подтверждение утверждение следствия о том, что Кабыкенов Д. встречался с Джакишевым С.А. и договаривался по делу АО «ФИК «Алел». Согласно журнала учета посетителей суда г. Астаны Кабыкенов Д. в 2011 году к Джакишеву С.А. не приходил. Поэтому вывод следствия о том, что Джакишев С.А. передал Ташеновой А.Д. в виде взятки денежные суммы, полученные от Тлеубек Т. и Кабыкенова Д. ничем не подтверждаются.

Господа присяжные, вами просмотрены и изучены все представленные документы, записи, свидетельские показания, и вам предстоит дать им оценку путем дачи ответов на поставленные вопросы о том, содержат ли исследованные в суде фактические данные доказательства, с достоверностью подтверждающие совершение подсудимыми инкриминируемые им преступления.

Для этого вам придется еще раз внимательно оценить помимо самих аудиовидезаписей, также и заключения судебных экспертиз, и определить, насколько они объективны и обоснованны, насколько квалифицированы эксперты, выяснить, соблюдены ли нормы закона при их проведении.

Поэтому позволю себе высказать свое мнение относительно заключения дополнительной судебной видеофонографической экспертизы на предмет ее недопустимости использования в качестве доказательства.

Защита считает, что это заключение нельзя положить в основу доказанности обвинения по следующим основаниям:

– Не установлено достоверно, что экспертному исследованию подвергались оригиналы записей, поскольку было достверно установлено, что с записей делалось множество копий и неизвестно, что именно было представлено эксперту.

– В заключении дополнительной экспертизы от 19 июля 2011 года № 2783 на стр. 7 имеется фото скриншота файла «0228113139 композитный» записис от 28 февраля 2011 года, из которого видно, что в этот же день произведено вмешательство и изготовлен измененный файл «0228113139 композитный».

– Вопреки пункту 5 Правил обращения с объектами судебной экспертизы, утвержденным Правительством Республики Казахстан от 4 июня 2010 года № 512, который гласи, что объекты судебной экспертизы помещаются в упаковку и опечатываются, чтобы исключить возможность их повреждения, замены, изменений, обеспечивающие сохранение признаков и свойств, а также имеющихся на них следов, а также исключающие возможность их фальсификации, ноутбук не был представлен эксперту в упакованном виде. При таких грубых нарушениях закона и правил проведения судебной экспертизы, эксперты должны были отказаться от проведения экспертизы, а в случае ее проведения, заключения экспертизы являются недопустимыми доказательствами.

– Дополнительная экспертиза назначена с нарушениями требований ст. 255 п.1 УПК РК, где указано, что «дополнительная экспертиза назначается при недостаточной ясности и полноте заключения.Как видно из заключения от 03.06.2011 г. эксперты ясно и четко ответили на вопрос «имеются ли признаки какого-либо монтажа в аудиовидеозаписи от 17 и 28 февраля 2011 года?» – Решить вопрос о наличии монтажа не представляется возможным в связи с отсутствием методики определения монтажа звукозаписи в цифровом формате. Действительно, на сегодняшний день в Казахстане отсутствует методика по установлению наличия монтажа звукозаписи в цифровом формате.

– Используемое в процессе проведения СОРМ оборудование не прошло обязательную сертификацию, что не нашло отражения в заключении экспертизы. Это обстоятельство подтверждается письмом Комитета технического регулирования и метрологии Министерства индустрии и новых технологий № 21-01-5/2-6599 от 14 октября 2011 г. , где указано, что комплекс передачи аудио-видеосигнала по радиоканалу марки «Оберег», а также программные средства «OberegPlusS» и «Aver Media TV» не сертифицированы для использования в Республике Казахстан.

– Выводы экспертизы полностью опровергаются следующими заключениями специалистов:

Григорас: На основании результатов выполненного анализа, представленных и проиллюстрированных в данном заключении, можно утверждать, что, по нашему мнению, представленный файл 228113139Композитный.wmv» не соответствует первичной аудио/видеозаписи или поразрядной копии первичной записи, полученной на записывающей системе «Оберег» версии 2, и содержит признаки нескольких повторных компрессий и монтажа.

Галяшина: В видеофонограмме в представленных файлах 0228113139 Композитный 98-11c.wmv; 0228113139Композитный.Медет.wmv; 228113139Композитный.оберег-диск.wmv имеются признаки монтажа и неситуационных изменений.

Причины необоснованности экспертиз, проведенных ЦСЭ Казахстана заключаются, по мнению специалиста Галяшиной Е.И. в применении, видимо, недостаточно точ-ных методов анализа, или режимов работы оборудования с недостаточной чувствительностью или разрешающей способностью. Кроме того, эксперты не провели исследование полно и всесторонне и не применили обязательные в таком случае методы лингвистического анализа звучащего диалога на предмет выявления лингвистических признаков монтажа, диагностики его целостности, связности и коммуникативной направленности.

На основании результатов выполненного анализа, представленных и проиллюстрированных в данном заключении специалиста, можно утвер-ждать, что файл 0228113139Композитный.wmv, представленный на первичную и дополнительную экспертизы №1707 от 03.06.2011г. и 2783 от 19.07.2011г. не является оригиналом. Исследованная экспертами фонограмма №4 представляет собой результат выборочной фрагментарной перезаписи и является видоизмененной копией первичной аудио/видеозаписи, полученной на записывающей системе «Оберег», и содержит ситуационно необусловленные артефакты, которые относятся к признакам монтажа и неситуационных изменений. Заключения экспертов № 1707 от 03.06.2011 г. и № 2783 от 19.07.2011 г. не обоснованы, выводы научно не состоятельны в части установленного дословного содержания разговоров на исследованных фонограммах, выявления признаков копии/оригинала и признаков монтажа. Полно и всесторонне исследования не проведены. Существующие методики экспертного исследования фонограмм и видеофонограмм не были применены. Выявленные признаки не получили надлежащей экспертной оценки в соответствии с требованиями указанных выше методик что повлекло ошибочность их интерпретации, и как следствие, ошибочность выводов об необнаружении признаков монтажа и оригинальности видеофонограмм. Примененные экспертами методы с точки зрения их точности, чувствительности и разрешающей способности не описаны, что позволяет заключить их недостостаточность для выявления признаков копирования и монтажа.

Нащекин. В результате проведенных исследований установлено,что в предоставленом на исследование файле записи 0228113139Композитный.оберег-диск.wmv имеются признаки изменения первоначального содержимого записи на отрезке времени с 31 минут 01секунд 532 до 31 минут 07 секунд 500.

Данный фрагмент записи, особенно первые 7 секунд представляется достаточно странным и не логичен в общем контексте разговора. Более того, указанные реплики произносятся в присутствии третьего человека. Молодой человек, который зашел в кабинет ранее еще не покинул его в момент произнесения фразы «это семьдесят тысяч долларов.»

На общем фоне разговора этот фрагмент сознательно сделан трудно читаемым, практически нечитаемым, с целью фальсификации содержимого разговора.

Урусов На отметке времени 31:00.0 сек от начала спорной фонограммы, имеется «провал» в фазе низкочастотной гармоники с частотой 149,9553 Гц. Наличие такого рода областей дает основание предположить наличие признаков монтажа. Для обоснования предположения о наличии монтажа было проведено сравнительное спектральное исследование и формантный анализ фразы «семьдесят тысяч» прозвучавшей на моменте времени 31:6.5 мин от начала спорной фонограммы и фразы «семьдесят» прозвучавшей на моменте времени 18:58 мин от начала спорной фонограммы. Проведенные исследования показали идентичность шумового фона, моментальных спектров. Таким образом, с момента времени примерно 31:00 вероятно присутствует вставка, в виде наложения звуковых дорожек.

Зубов Основываясь на анализе содержания Заключения эксперта №2783, невозможно исключить того, что звуковой сигнал фонограммы №4 подвергался преобразованиям, затрудняющим или исключающим обнаружение возможных признаков монтажа и иных изменений, способных повлиять на достоверность записанной информации.

Урусов При прослушивании спорной фонограммы и сопоставлении звучащих диалогов и дословного содержания указанного в Заключении эксперта № 1707 от03.06.2011 выявлены следующие несоответствия: Текст расшифровки дословного содержания диалогов не в полной мере соответствует диалогам, зафиксированным на спорной фонограмме. Имеются места, не расшифрованные экспертами, в некоторых частях диалога искажено дословное содержание текста.

Проведенные исследования показали, что на отрезке времени с 31 мин.02 сек. по 31 мин. 08 сек. имеется фраза: произнесенная лицом с мужским голосом – (неразборчиво) (алмаз я принес, чтобы вы изучили), семьдесят тысяч (долларов). Полезный речевой сигнал замаскирован широкополосными шумами и шумами акустической обстановки помещения.

Господа присяжные заседатели, как я уже указывала, из приобщенной к материалам дела видеозаписи разговора от 03.02.2011 г. между Ташеновой и Джакишевым усматривается, что в основном, предметом обсуждения было уголовное дело, возбужденное органами финполиции в отношении руководителя АО ФИК «Алел» по факту осуществления безлицензионной деятельности. При этом следствие и прокурор полностью оставили без внимания обстоятельства этого уголовного дела и факты, изложенные Джакишевым С.А. в разговоре с Ташеновой А.Д., о роли в этом деле Кожамжарова К. по той причине, что в Кожамжаров К.П. – руководитель АБЭКП РК. Этот факт в целом исключает проведение следствия органами финансовой полиции, поскольку в нарушение положений ст. 16 УПК РК не может быть обеспечено всестороннее, полное, объективное и беспристрастное расследование, ввиду служебной зависимости членов следственной группы от первого руководителя органа, ведущего расследование, поскольку это лицо должно быть привлечено к участию в деле в качестве свидетеля. В связи с этим обвиняемым заявлялся отвод всей следственной группе. Проведение следствия органами финансовой полиции свидетельствует о необъективности всего предварительного следствия, что естественно сказалось на качестве проведенного расследования и возможной фальсификации доказательств.

Уважаемые Присяжные заседатели, уважаемый председательствующий, я прошу принять во внимание все сказанное мной и вынести справедливое и честное решение о невиновности Джакишева С.А. В ходе всего судебного разбирательства, мы видели в Вас, господа присяжные, не безучастных зрителей, а судей, активно участвующих в процессе и заинтересованных в объективном разрешении дела, с первых дней в ваших глазах мы читали понимание и участие. Мы убеждены, что у вас есть четкая гражданская позиция и вы никогда не проявите равнодушие и безразличие..

Еще раз прошу со всей ответственностью отнестись к выполнению возложенной на вас миссии, оценить исследованные вами доказательства по правилам, указанным в ст. 25 УПК РК, а именно: по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности рассмотренных доказательств, руководствуясь при этом совестью. Французский писатель 17 века Франсуа Вольтер сказал:

«БУДЬТЕ СПРАВЕДЛИВЫ, ЭТОГО ДОВОЛЬНО: ОСТАЛЬНОЕ – ПРОИЗВОЛ»

Аленксандр Соложеницин также говорил о справедливости:

«САМОЕ ДОРОГОЕ В МИРЕ, ЭТО СОЗНАНИЕ, ЧТО ТЫ НЕ УЧСТВУЕШЬ В НЕСПРАВЕДЛИВОСТИ. ОНИ СИЛЬНЕЕ ТЕБЯ. ОНИ БЫЛИ И БУДУТ. НО ПУСТЬ НЕ ЧЕРЕЗ ТЕБЯ».

Я призываю Вас к справедливости, господа присяжные заседатели.